Клуб «ЭТО» — «Комбриг» — Загорск | Лаборатория лингвистики жестового языка

Загорский детский дом слепоглухонемых детей — это уникальное экспериментальное место. Там действительно были собраны из всего СССР дети с поражением зрения и слуха одновременно. Благодаря новым методам гуманитарной педагогики, практиковавшимся в Загорске, эти дети выучивались не только говорить, читать и писать, но и поступали в вузы. Четверо воспитанников Загорского детдома получили степени кандидатов и докторов философских наук. Их наставником в философии был Эвальд Ильенков, о котором мы не раз упоминали в связи с Ростовским университетом.

В конце 1970-х — начале 80-х Татьяна Викторовна Тамбиева (Тивиша) возила в Загорск «ребят» из своего клуба «ЭТО» (нас). Идеологией клуба ЭТО была «карнавализация жизни» (по Бахтину), на практике сводившаяся к разнообразным инфантильным играм полувзрослых людей. Говорят, клуб ЭТО был единственным в ту пору педагогическим неформальным объединением в СССР, ставившим во главу угла искусства.

В Загорске мы подружились с москвичами из «Комбрига» — левацкой коммунарской группы, созданной Валерием Хилтуненом и Ольгой Мариничевой при «Комсомольской правде». «Комбриг» как система был чем-то средним между богемным клубом («все они — красавцы, все они — таланты, все они — поэты…»; к тому же Хил был одним из первых известных советских геев…) и студенческим стройотрядом. Правда, в Загорске из «Комбрига» «главным» был не Хил, а папа Карло (Андрюша Савельев), большой спец по «трудовому воспитанию»; на искусствах он не сильно настаивал, зато круто сёк в «психологии межличностых отношений» и в организации «открытых трудовых потоков». Мы с ним однажды чуть было ни поженились 🙂 Он есть там на нескольких фото.

Ни «Комбрига», ни клуба «ЭТО» в том виде давно не существуует. Детский дом переехал в другое место. А вот картинки, которые рисовали «этовцы» на загорских заборах и домиках, оказывается, сохранились до сих пор. Митя Брагин их поснимал, спасибо ему.

Анна Бражкина

На прошлой неделе наконец-то выбрался в Сергиев Посад. Давным-давно собирался, но не получалось. Доехал. Отснял, что хотел — хотя охранник пытался «не пущать». История будет про то, как в 1980 году ростовский клуб «ЭТО» — ну, и Тивиша, конечно, — приехали на майские в Загорск, в детдом для слепоглухонемых детей. Тогда он находился на проспекте Красной армии. аккурат напротив интуристовского кабака «Золотое кольцо». Там ещё Музей игрушки рядом, знаете его? Помочь, чем можно, пообщаться, то-сё 🙂

Я тогда впервые их увидел. Марианна, которая тогда уже училась в Москве, пригласила. Приехал. Московский пижон в белых штанах. От увиденного офигел — простите уж за. Все, не сосчитать сколько — клубные и детдомовские вперемешку — красят. На заборах, стенах, лавочках, поленницах, сараях, кроликах, деревьях — везде. Красят какие-то восхитительные картинки. С ходу получил в руки кисть — и, не снимая белых штанов, впервые в жизни — написал что-то. Чума. «Улей и сад». Карнавализация…

Праздничные дни кончились, Клуб уехал обратно в Ростов — а московские их гости стали приезжать в детдом регулярно. По выходным. Помочь по хозяйству, подремонтировать, с детьми поиграть-поговорить, то-сё 🙂 Учились говорить «на дактиле» (это не жесты-слова, это знаки-буквы, из них складываются слова и фразы), что-то разбирали, что-то строили, чинили крышу, да полно разных дел было поделано.

Тогда это называлось «строительно-педагогические отряды». Мы пользовались названием — не объясняя официальным лицам? что самозванцы. Что нету у нас никакого начальства, института, профкома, комсомола и т. п. — сами по себе. Представить такого в те годы никто не мог — и проходило. Ну и тогдашний директор детдома, Альвин Валентинович Апраушев — отчаянный человек. Решиться пустить в своё хозяйство орду безбашенных юнцов — не каждый сможет. Он смог — и не пожалел, думаю. Хотя и всякое бывало. А продолжалась эта история потом много лет.

Детский дом давно переехал в новое здание, люди там работают совсем другие, на проспекте Красной армии, 94 теперь Сергиев-Посадский собес, или как это сейчас называется… А рисунки остались. Не все, конечно. Заборы те заменили, сараюшки разобрали, дрова сожгли — но кое-что уцелело. Краски, конечно, выцвели-облетели — всё же почти тридцать лет прошло. Такие дела.

Дмитрий Брагин

Фотографии Дмитрия Брагина.

Это слайд-шоу требует JavaScript.