Глухонемой не может быть солдатом,
Но может первым быть бойцом труда!
И. Лабунский, глухой поэт,
уроженец Астраханской губернии

Тема жизни и деятельности глухонемых астраханцев в годы Великой Отечественной войны является недостаточно исследованной в истории Астраханского края. Восполнить этот пробел призвана наша статья, подготовленная не только по архивным и литературным источникам, но и по личным воспоминаниям самих глухонемых свидетелей и участников боевых и трудовых будней в один из самых трагических периодов истории России. Как известно, страницы истории Всероссийского, Белорусского и Украинского Обществ глухих времен Великой Отечественной войны более проникновенны, чем история Отечества. Молодое поколение, впрочем, как и старшее, крайне мало знает о глухих героях войны и тыла, об их подвиге и мужестве. Вспомним тех, кто, невзирая на отсутствие слуха, вошел в историю, пройдя огненное горнило военных и трудовых фронтов войны.

В 1940–1941 годах в Астраханском клубе глухонемых проводилась оборонная работа, были организованы специальные курсы по всеобщему военному обучению населения и его подготовке к противовоздушной обороне. Создавались группы самозащиты. В июне 1941 года 220 глухонемых детей из школ России, Украины, Белоруссии, Молдовы как отличники учебы были приглашены на Всесоюзный слет-экскурсию по Волге (от Горького до Астрахани). Ребята уезжали из дома в мирное время, расставались с родителями на 3 недели. Но началась Великая Отечественная…

Первый день войны застал юных туристов уже под Казанью. К сожалению, нам оказались недоступными материалы, свидетельствующие о судьбе Астраханской школы-интерната глухонемых. Известно лишь, что дети смогли вернуться в родные края только спустя три с половиной года, многие — на пепелища, к родным могилам. В первые дни войны для детей организовали трудовую колонию, затем их определили в специальную школу-интернат для глухонемых.

Уже 22 июня 1941 года в штабе Астраханского округа был рассмотрен вопрос о проведении военной мобилизации. Руководителям промышленных предприятий, где работали глухонемые, вменялась в обязанность организация своевременной замены уходящих в армию и налаживание бесперебойного производственного процесса во всех отраслях хозяйства. С утра 23 июня в округе началась мобилизация. Общество глухих с первых военных дней откликнулось на призыв партии и правительства: «Все силы народа — на разгром врага!» Глухонемые как освобожденные от военной обязанности остались на своем производственном участке, удвоив, а то и утроив труд за ушедших в армию товарищей.

3 июля 1941 года по радио прозвучало выступление И. В. Сталина. В своей речи вождь объяснял причины отступления Красной Армии, оправдывал предвоенный союз с Германией, давал оценку начавшейся войны как ведущейся на уничтожение. Важнейшей частью его выступления стал план конкретных мер, направленных на «немедленную перестройку всей работы на военный лад», в его основу плана легла директива Совнаркома и ЦК партии от 29 июня 1941 года. Откликом на речь И. В. Сталина стали строки, написанные глухим поэтом, уроженцем Астраханской губернии И. Лабунским:

Приказ вождя мы выполняем свято.
Сияй нам, путеводная звезда!

Выступление советского лидера стало новостью номер один, председателем Оргбюро Астраханского окротдела ВОГ (Всероссийского общества глухих) Сталинградского областного отдела ВОГ А. П. Грековой были подробно разъяснены основные его положения посетителям клуба глухонемых. Пламенное служение делу всей своей жизни Александры Петровны — созданию благоприятных жизненных условий для обделенных слухом людей — заслуживает отдельного рассказа, и еще не раз на протяжении нашего повествования будет упомянуто славное имя этой мужественной женщины.

Сама Александра Петровна по специальности была учительницей со средним образованием, плохослышащей, русской, беспартийной, на службе находилась с 1931 года, отличалась исключительной внимательностью, кротостью. В качестве своей главной задачи она определяла объединение всех глухонемых в одно сообщество и ликвидацию информационной блокады. Любая информация, имеющая политический вес, для глухонемых была на вес золота! Именно благодаря регулярной читке сводок Совинформбюро глухонемые были в курсе того, что отступление Красной Армии и утрата в столь короткий срок промышленно развитых районов ставили в особые условия ряд регионов, находящихся в отдалении от линии фронта, в том числе и Астраханский округ, что, находясь на стыке водных и железнодорожных путей, являясь воротами на Кавказ и в Среднюю Азию, Астрахань в период войны приобрела большое стратегическое значение и т. д. Ведь по объему перевозок Астраханский порт не уступал крупнейшим портам СССР. Здесь происходила перегрузка хлеба, хлопка, перекачка нефти и других важных грузов с морских судов, идущих с Каспия, на речные, направляющиеся вверх по Волге, вглубь страны.

На первом году войны в Астрахани был размещен ряд заводов, эвакуированных с Украины, Белоруссии и Крыма. Так, на овчинно-шубном заводе, вывезенном из Гомеля, уже к концу 1941 года было налажено пошивочное производство, где славился отличным трудом глухонемой Лебедев. На территории Астрахани было размещено большое количество эвакуированных глухонемых, они были обеспечены жильем, питанием и работой. Например, ростовчанка Юрьева, одессит Корфер, куйбышевцы Кривошеин и Мамонтов были приняты на работу судостроительным заводом.

На развертывание госпиталей, обеспечение их инвентарем и другим имуществом была проведена мобилизация всей общественности города. В 39 лучших зданиях города разместились госпитали, которые были рассчитаны на 4 500 мест, в целом же в Астраханском округе было оборудовано более 80 госпиталей и приемных пунктов. В соответствии с распоряжением Астраханского ГКО по размещению раненых бойцов в это число попал и клуб глухонемых. Но, тем менее, школу-интернат для глухонемых детей под госпиталь не переоборудовали, несмотря на то, что на территории всего Астраханского округа 61 школьное здание было передано под воинские части, эвакообщежития, детдома… И все же новый 1941/1942 учебный год для школы глухонемых начался в невероятно сложных условиях. Сократился учительский состав: в первом военном учебном году в ряды Красной Армии влились 350 учителей, в том числе и заведующий учебной частью окружной специальной школы глухонемых П. Ф. Забоев. В сложившейся ситуации правлению под руководством А. П. Грековой пришлось работать в здании горисполкома по ул. Чернышевского.

Ощутимо необыкновенное созвучие духу того времени в проникновенных строках уроженца Астраханской губернии, отца-основателя ВОГ, бессменного профсоюзного лидера, организатора групп глухонемых на предприятиях СССР Н. Буслаева:

Не один я в стране необъятной,
Много предано нас тишине,
И поднять нужно дружным обхватом
Целый куль неустроенных дней…

С началом Великой Отечественной войны многие предприятия, расположенные на западе страны, были демонтированы и вывезены за Урал и в Сибирь, туда же направили и Н. Буслаева. Этот человек много сделал для восстановления разрушенной в годы войны сети специальных школ для глухонемых. К началу войны количество подобных школ в России составляло 255, с обучением в них 27 тыс. детей (82 % от общего количества), а в первый военный год их сеть резко сократилась. На 1 мая 1944 года в результате большой работы по восстановлению народного хозяйства в стране насчитывалось уже 154 школы с численностью 12 836 глухонемых. При активном участии Н. Буслаева в 1944 году было вынесено предложение восстановить всю сеть спецшкол, существовавшую до июня 1941 года.

Сомнение вызывает утверждение астраханского историка А. М. Шведова о том, что с августа 1942 года Астраханская школа глухонемых детей начала функционировать в полную силу, а также то, что в связи с увеличением воспитанников спецшколы (в 1942–1943 гг.) на работу была принята большая группа новых работников — 23 человека. Многие свидетели, бывшие воспитанники школы глухонемых, напротив, утверждали, что большинство детей были эвакуированы в районы Казахстана, а остальные — в город Астрахань и районы округа. Об этом свидетельствовали, например, К. Гулин, Е. Красовский, Ф. Юсупова, М. Моисеева, К. Плигина-Ландина…

Например, высший партийный чиновник С. Красовский в 1942 году во время эвакуации школы глухонемых не захотел отпустить своего шестнадцатилетнего сына Евгения в Казахстан, а забрал его к себе домой и пригласил преподавателя русского языка Л. М. Плюнову из школы глухонемых на домашнее обучение. Л. М. Плюнова окончила Учительский институт, в тот период имела трудовой стаж протяженностью 37 лет, в 1948 году она удостоилась награды Родины — ордена Трудового Красного Знамени.

Большие трудности возникали в связи с перемещением по стране огромного числа детей. По этому поводу вспоминал ветеран ВОГ, активист клуба глухонемых К. Гулин: «Глухонемые школьники с Украины в 1941 году были эвакуированы в Астраханскую школу глухонемых, ставшую эвакообщежитием. Условия школы глухонемых были тяжелыми, зимой 1942 года она плохо отапливалась. Нелегко приходилось школе, в неимоверно суровых условиях жила и вся страна, так как все средства направлялись на поражение неприятеля. Директор школы Павел Алексеевич Фортунатов с большим сочувствием относился к украинским детям, размещал их, обеспечивал вполне сносным питанием, хотя в массовых школах ученики питались более чем скромно: в буфете выдавали только по 50 грамм хлеба на человека. В городе продукты по карточкам не отоваривались.

Положение учителей было неимоверно тяжким, но условия военного времени ставили перед необходимостью строгого выполнения своих учительских обязанностей. В связи с приближением угрозы со стороны Сталинграда глухонемые украинцы были вновь эвакуированы в районы Казахстана, а сам Павел Алексеевич был репрессирован по предательству руководителя украинской группы глухонемых детей…» Следует особо отметить, что П. А. Фортунатов до настоящего времени не реабилитирован. Хотя с нашей стороны были предприняты усилия по реабилитации этого честного и мужественного человека, но Управление ФСБ по Астраханской области с этим вопросом отправило нас в Москву…

В 1942 году школа глухонемых получила статус Областной специальной школы детского дома для глухонемых детей. Именно согласно ему в начале 1942 года по штату в школе имелось 3 человека: заведующая воспитательной частью Н. И. Лучитаева, фельдшер Е. И. Алданская и кастелянша Е. И. Клычкова. Помещение этого детдома находилось в здании бывшего Губернского Дворянского Собрания по адресу: Набережная 1 Мая, дом 69. Пост директора в тот период занимал С. Р. Сейфулин, закончивший Учительский институт и имеющий стаж труда 4 года. Школа имела подсобное хозяйство в 6 га и фруктовый сад с виноградником. В хозяйстве содержались лошади, волы, коровы и овцы. И только на 15 августа 1942 года утвердился штат детдома из 5 человек: директор Н. П. Анисимова (ставка 961 руб. 20 коп.), заведующая воспитательной частью К. И. Барыбина (оклад 781 руб.), повар Н. Т. Воробьева и его помощник и, наконец, техничка (80 руб.) Характеристика школьного штата позволяет сделать вывод, что в 1942 году школьные занятия не велись.

И лишь 20 мая 1944 года Облотделом народного образования был утвержден штат «Специальной школы глухонемых детей» в количестве 57 единиц с месячными окладами 30 300 руб., в том числе 19 воспитателей и 16 человек административно-управленческого аппарата. Восстановление школы в подобном виде яви-лось бесценной инициативой Н. Буслаева в деле реабилитации глухонемых детей! По поводу клуба глухонемых старейший член ВОГ М. Григорьев, бывший инструктор Облотдела ВОГ (с 1943 года), вспоминал: «Поскольку нынешнее помещение нашего клуба было занято под военный госпиталь, обслуживание глухонемых проводилось непосредственно там, где они ра-ботали группами».

Швейная мастерская глухонемых в Астрахани по ул. Желябова стала на долгий срок материально-технической опорой Оргбюро Окротдела ВОГ под руководством А. П. Грековой. Но в августе 1940 г. мастерскую передали Госшвейфабрике, переплетный цех ликвидировали. Мы считаем это серьезной ошибкой ЦП ВОГ. Посудите сами, если до передачи в 1940 году Оргбюро Окротдела ВОГ получало определенную сумму процентных отчислений от УПМ, то в годы войны оно этих средств лишилось. Аналогичная ситуация сложилась практически на всех 80 УПМ ВОГ, при этом ЦП оказался у «разбитого корыта».

Госшвейфабрика, куда были переведены глухонемые швеи бывшей УПМ, была специализирована на изготовлении белья, телогреек, ватных брюк, теплых рукавиц как продукции, необходимой армии и народу для разгрома немецко-фашистских захватчиков. Зачастую глухонемые швеи трудились по 2 смены подряд под лозунгами: «Все для фронта, все для Победы!», «Фронт и тыл — едины!» Значительные успехи отличали работу глухонемых швей — Клавдии Вихляевой, Зинаиды Бубновой, Анны Фалиной, Зинаиды Глазковой, Зайнаб Хайрутдиновой и др.

Такой же славный почин задавали и глухонемые швейной мастерской Облоно: Раиса Костенко, Мария Пручай, Каширская, Радионова-Балашова, Шумилина, Подергина, Силина, Гоголева, Покусаева, Рязанова, Чумакова, Тутадина, Матвеева, Вострикова, Ермолаева, Малькова, Елизарова, Шахматова, Мухина… Их работой руководили: директор И. Толстой, бригадир А. Полип. В течение зимнего периода 1941–1942 гг. астраханцы собрали и послали на фронт 3 894 полушубка, 9 187 ватных брюк, 6 146 пар теплого белья, около 30 тыс. пар шерстяных варежек, перчаток, меховых рукавиц… Поистине достоин восхищения труд глухонемых в деле разгрома ненавистного врага.

Из пошивочной мастерской на фронт были отправлены несколько человек. В атаку шли они, не сгибаясь, смотрели смерти в лицо, они лежали в сырых окопах, делили табак… Некоторые погибли в рукопашном бою, прекрасно сознавая, на что шли, шагнув через огонь не ради славы и награды. Их могилы раскиданы по бесконечным дорогам войны. И ныне веками стоит в центре Астрахани обелиск у вечного огня, и помнит Неизвестного Солдата, Героя битвы и его Подвиг в себе хранит!

Немало глухонемых женщин, взяв шефство над ранеными бойцами и командирами, заботились о них, ухаживали, создавали уют… Например, швея артели «Иншвейпром» Наталья Колосова, мать будущей сурдопереводчицы Астраханского Дома культуры ВОГ Г. А. Кузнецовой, была удостоена правительственной награды. Ныне Галина Алексеевна — сурдопереводчик Облправления ВОГ. Таких примеров было множество. Велико милосердие обделенных природою людей — глухонемых — к увечным воинам, получившим различные ранения и контузии!

Самоотверженным трудом отличался в годы ВОВ 33-летний глухонемой сапожник протезно-ортопедической мастерской Александр Машков, искусно изготовлявший протезные изделия для безногих, безруких… Война превратила людей в инвалидов, посеяла горе в их домах, но калека с глухонемым мастером преодолели все невзгоды и обрели новую жизнь. Протезным искусством глухонемой согревал остывшие сердца инвалидов, а сам в военные годы пережил голод, видел много горького, но всегда оставался душой и коллектива мастерской, и всех заказчиков! Всю свою жизнь А. Машков посвятил полезному делу! Жаль только, что государство его труд не оценило, не приметило… Быть может, скромность глухонемого соответствовала духу Н. Буслаева:

Пусть мой путь навсегда молчаливый,
Мне такой уж пришелся удел.

Судоремонтные заводы, перестраиваясь на военный лад, подчинили всю свою деятельность интересам фронта. Так, на судоверфи им. Кирова с первых дней войны героически трудились глухонемые столяры Иван Колесников, Григорий Тараканов, Кургин, освоив производство деревянной противоминной подводной лодки. Затем И. Колесников участвовал в выпуске аэросаней, за профессиональное мастерство был повышен до V разряда. В марте 1945 года И. Колесников стал модельщиком высшего класса литейного цеха. Впоследствии мастер был удостоен медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»

На другом судоремонтном заводе (ныне им. Урицкого) чудеса трудового подвига проявлял глухонемой Коломин. Старейший слесарь-инструментальщик Астраханской судоверфи им. Кирова, заслуженный работник судоверфи, ветеран ВОГ К. Гулин впоследствии вспоминал: «Первый день войны меня застал на рабочем месте на заводе «Рыбосудомотор» (ныне завод «Октябрь»), технологически тесно связанном с судоверфью. Как только вражеские полки продвинулись к Сталинграду, Астрахань стала не только ближайшим тыловым районом фронта, но и ключевым городом в системе Сталинградского фронта. Тогдашний секретарь окружкома ВКП(б) Голышев как руководитель городского комитета обороны (ГКО) обеспечил перевод судоверфи им. Кирова на выпуск аэросаней, тральщиков, охотников за подводными лодками. Немало глухих работали на судоремонтных заводах, создавали авиабомбы, мины, снаряды, гранаты; на рыбокомбинате делали гранаты с запалами, на Морском судостроительном заводе — подводные лодки, бронекатера, снаряды большого калибра; на многих предприятиях ремонтировали танки, орудия. На наш город была совершена тысяча налетов фашистской авиации, было сброшено около 400 авиабомб. Судоверфь была ареной борьбы с авиацией противника. Вокруг завода разрывались бомбы… На судоверфи была создана стахановская школа. Сверхурочно трудились глухонемые Колесников и Попов, а также эвакуированные Юрьева из Ростовской области и сирота Корфер из Одессы.

Все глухонемые, несмотря на трудности военного времени, наращивали темпы производства, перевыполняли производственные задания для нужд войны. На нашем заводе «Рыбосудомотор», где я работал слесарем-инструментальщиком вместе с глухонемыми литейщиками Кривошеиным и Мамонтовым (оба из Куйбышева), всенародная помощь фронту приобрела широкий размах с первых же дней войны. Состоялись митинги и собрания. Выступления многих рабочих были проникнуты благородным порывом отдать все силы во имя спасения Родины. В то время в нашем городе военных было больше, чем гражданского населения… Таким образом, были приняты меры к обеспечению безопасности с воздуха и организована противоминная защита Волги.

Клуб глухонемых был временно перемещен на перекресток улиц Мечникова и Спартаковской. Им заведовала Коновалова. Кружковая работа по сдаче норм противовоздушной, химической и санитарной обороны и ГТО прекратилась в 1942 году. На массовые мероприятия по смете ничего не выделялось. Понятное дело — война. Вскоре, в августе 1942 года, я уехал в город Акмолинск на военный завод, эвакуированный с Украины и размещенный в помещении педагогического института, где исключительно силами женщин вскоре был налажен выпуск бронебойных снарядов. Я выполнял задания по выпуску оснастки для сборки снаряда в женской бригаде. Затем в 1944 году я вновь уехал в Харьков на восстановление разрушенного народного хозяйства, за что был неоднократно награжден Грамотами и медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Потом, в 1950 году, я вернулся в Астрахань и посвятил всю свою жизнь судоверфи им. Кирова». Ныне К. Гулину 83 года!

Необходимо отметить, что коллектив судоверфи им. Кирова в I квартале 1944 года завоевал переходящее Красное знамя ГКО и получил денежную премию в размере 225 тыс. руб. Свою лепту в это дело внесли и глухонемые: Колесников, Попов, Юрьева, Корфер… Как прекрасно созвучны этому строки Н. Буслаева:

…В этом деле и трудности в радость:
Жить для всех и со всеми идти.
Это все, и другого не надо
На суровом и светлом пути.

На рыбоконсервном комбинате — он был крупнейшим в Советском Союзе рыбообрабатывающим предприятием — на 1 января 1942 года в связи с уходом мужчин в армию здесь работало 75 % женщин, хорошим подспорьем в обработке рыбы являлась рабочая сила особого характера — глухонемые (Иван Богачев, Людмила Пендрякова, Редковолосова, Сапрыкин…) Глухонемые в коллективе слышащих не только перевыполняли государственный план, но и давали продукцию, необходимую для фронта, отличного качества. Даже в такое напряженное время изыскивались средства для освоения новых технологий по производству рыбных сухарей, хлопьев, муки, крупы. Коллектив комбината в 1941 году выработал около 109 т рыбной муки, 47 т крупы, 41 т сухарей, а также освоил выпуск консервов в стеклотаре, что давало большую экономию металла, необходимого для военной промышленности. Кроме того, на разгрузку баржи с рыбой, на комбинат для ее посолки привлекали дополнительную силу — глухонемых швей с госшвейфабрики. Об этом вспоминала К. Вихляева. Поистине разнообразен и самоотвержен был труд глухонемых в помощь фронту!

В самых разных областях трудились глухонемые люди, забыв о собственных нуждах, отдавая последние силы во благо Родины. Во многих хлебопекарнях ударно работали глухонемые, например, И. Норкин, З. Баткаев… Воистину, хлеб наш трудный… На мясокомбинате также трудились глухонемые Г. Тараканов, В. Ильин, Гольде. По этому поводу Г. Тараканов рассказывал, что в начале 1944 года он поступил в убойный цех мясокомбината на должность бойца. В связи с нехваткой мужчин, ушедших на фронт, на предприятии сложилась система, в которой традиционно мужские профессии вынуждены были осваивать женщины, воспринимая это своим патриотическим долгом. Затем Г. Тараканов, став бригадиром мясокомбината, он берет себе в помощники слышащую женщину. Коллектив мясокомбината занимался выпуском мясных консервов для снабжения фронта, работал по 10–11 часов в день, здесь, как и по всей стране, введены сверхурочные работы продолжительностью от 1 до 3 часов в день. Да и фронт требовал бесперебойных поставок продуктов питания. По окончании войны Г. Тараканов был удостоен медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»

Астраханский окружной отдел ВОГ, как было сказано выше, вошел в Сталинградский областной отдел ВОГ, работа которого протекала в условиях напряженной обстановки, временной оккупации немецко-фашистскими захватчиками на территории области. Именно этот период был отмечен Харьковским сражением, окружением войск Юго-Западного фронта, созданием в СССР Центрального штаба партизанского движения при Ставке Сталина, оборонительными боями советских войск на Воронежском и Ворошиловградском направлениях, открытием второго фронта в Европе и, наконец, оборонительным характером Сталинградской битвы. При этом «глухонемые не пали духом, они, как и все сталинградцы, показывали образцы исключительной выдержки, высокой сознательности и самоотверженного труда», — отметил председатель Сталинградского облВОГ В. А. Романчик.

И это происходило в то время, когда Гитлер издал директиву № 45 от 23 июля 1942 года о дальнейшем ходе войны с СССР, намечавшую план одновременного захвата Сталинграда, Кавказа и Ленинграда. «Несмотря на близость фронта, непрекращающиеся бомбардировки, — говорится в тезисах к докладу В. А. Романчика на Пленуме ЦП ВОГ о состоянии работы Сталинградского областного отдела ВОГ, — глухонемые военных заводов продолжали оставаться у своих агрегатов и станков, выполняя заказы фронта до последнего дня осады. Особенно отличились ударной работой глухонемые заводов „Сакко и Ванцетти“, „Баррикады“, „Красный Октябрь“ и СТЗ тт. Телегин, Кофаров, Щербаков, Каравайцев, Наливайко, Горемыкин, Александрин и многие другие, которые продолжали работу до последнего дня…»

Особого внимания заслуживает подвиг глухонемых слесарей-передовиков Сталинграда Горемыкина и Николаева. В результате освоения нового технологического процесса они вырабатывали по восемь норм за смену, заменив товарищей, ушедших на фронт. Как известно, глухонемые освобождены от воинской обязанности, но, памятуя о том, что каждая деталь, выданная сверх плана, есть удар по врагу, эти люди проявляли чудеса самоотверженности и упорства в своем нелегком труде. Широкое распространение получило движение «двухстаночников», «трехстаночников», совместителей профессий.

Неслышащие люди были вынуждены осваивать «слышащие» профессии, мужскую работу зачастую выполняли глухонемые женщины, считая это своей патриотической обязанностью. «Каждый за двоих — за себя и за ушедших на фронт» — этот лозунг стимулировал труд глухонемых, работавших и на астраханских заводах. Непрерывный поток оружия, отправленного на фронт, содержал немалую долю и их труда. Глубоко патриотичным лозунгам военного времени созвучны проникнутые пафосом Пролеткульта декларации И. Лабунского:

Мы в шеренге стального отряда
И с бойцами отвагой равны.
Только мы —
На своей баррикаде,
Баррикаде немой тишины.

Вот как о стахановском движении того времени рассказывал бывший журналист астраханских газет «Коммунист» и «Рупор комсомола», бывший председатель Астраханского Общества глухих (1926–1930 гг.) И. Лабунский: «В октябре 1941 года мне вместе с матерью пришлось в составе аппарата ВЦСПС и Профиздата эвакуироваться на Урал в г. Челябинск. Меня направили на работу на Челябинский тракторный завод, где тогда был размещен Ленинградский Кировский завод… Одновременно я продолжал вести напряженную активную работу агитатора-пропагандиста, выступая с беседами и докладами перед рабочими, выпуская стенные газеты, участвуя в выпуске больших однодневных печатных газет „Тыл — фронту“, „Бойцы тыла“, „На разгром врага“, где популяризировался подвиг стахановцев военного времени, так называемых „тысячников“, выполнявших тысячи процентов задания…»

Кроме того, в 1944 году Лабунский выпускал в Ростове-на-Дону однодневную газету «Тыл — фронту», проводил общегородские совещания стахановцев в Москве и на периферии. 28 марта 1946 года был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», а 20 октября 1976 года — медалью «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне».

В 1942 году, в период битвы за Сталинград, астраханское направление стало левым флангом Сталинградского фронта. Линия фронта проходила в 100–150 км от Астрахани. Обычно в течение дня фашистские самолеты предпринимали 2–3 групповых налета на многокилометровый участок от Астрахани до Саратова. Только с августа по ноябрь 1942 года астраханский рейд по Волге более 200 раз подвергался бомбардировкам.

Особого внимания заслуживают воспоминания экс-директора Астраханского Дома культуры ВОГ М. П. Григорьевой, позволяющие увидеть войну глазами 16-летней девочки, реконструировать атмосферу военного времени. Оно незамысловато по содержанию, но каждая его строка уникальна, сила эмоционального воздействия незаурядна.

Майя Петровна писала: «Родилась я в 1926 году в городе Ново-Белица Гомельской области в семье военнослужащего. Жили там до 1933 года. В 1933 году отец с семьей переехал на свою родину — станицу Суворовская Нижне-Черского района Сталинградской области, где проживала его мать и братья. Там я прошло мое детство, годы учения.

1941 год. В первые дни войны отец уходит на фронт. Он был лейтенантом запаса. Жизнь потекла тревожная и суровая. Мы рыли окопы вокруг станицы и строили себе блиндажи… И вот в один черный день мы неожиданно увидели чужих солдат в чужой для нас форме с погонами и заголосили, опасаясь того, что же будет теперь с нами. Нас, детвору, загнали в блиндажи, чтобы и нос не смели показывать. Но мы все же увидели, как эти солдаты несли на носилках окровавленных наших солдат, их истязали. В душе всколыхнулось что-то уже не детское. Какая-то неприязнь, ненависть к чужим людям появилась. Пробравшись как-то к своему дому, я обнаружила сплетение каких-то проводов — коммуникаций, сразу созрел план — надо их обрезать! Я взяла большой нож, каким режем капусту на солку, и пошла на «дело». Взяла уже в руки провод, и вдруг сзади кто-то взял меня за шиворот. Оглянулась: стоит мать моя.
— Что ты делаешь? — говорит она.
— Обрежу, — говорю я, показывая на провода.
— Опомнись, — говорит, — подумай о нас. Нам не сносить головы.
Наша семья была единственной в то время офицерской семьей в станице. И мать долго мне потом растолковывала, что от моего партизанского поступка следует ожидать.
— Это можно было сделать, но не у себя во дворе, — говорит она.
Я поняла, что она права, и разревелась, все кричала:
— Наши солдаты и армия вернутся все равно.
— Не сомневаюсь, вернутся, — отвечала мать, — ты успокойся.

И вот потекли дни на выживание. Где взять соль, керосин, спички, сахар, хлеб. Об этом думала не одна моя мать, а вся станица.
Ходили далеко в поле, собирали колоски, сушили их. Кто-то уже приспособил камень на камень крутить эти зернышки серой муки, пополам с травой, корой. Одна лепешка на троих. И эти-то колоски кончились. По ночам фрицы стучались в дверь прикладами:
— Матка, давай млеко, яйко.
А где они? Давно и курей, и поросенка они зарезали. Они искали и боялись партизан, которые ушли за Дон. Но пришло время, когда мы увидели огни и пожары по станице, немцы в нижнем белье бегали, кричали, уходили, отступали. Наша армия их окружала! На утро вся станица ликовала, только и было разговоров, как немцы драпали. И вот дождались своих родных солдат. Слезы, объятья, поцелуи, а они все еле на ногах стоят, худые, оборванные. И вот, чтобы не умереть с голода, на семейном совете решили — мать соберет все самое лучшее из нашей одежды и вместе с такими же бабами поедет в товарных вагонах менять это барахло на зерно кукурузы. Она уехала в Донбасс (Шахты), осталась я за маму с маленьким братишкой. Надо печь топить, дров нет. Надо идти за Дон собирать хворост, сухие ветки, а снегу по пояс. Тяну вязанку хвороста на себе, топлю печку. А братишка ничего не понимает, ревет: «Мамка где? Есть хочу!» Оба ревели с ним в голос, а есть нечего. Дождались, слава Богу, вернулась наша мама с двумя ведрами кукурузы. Мы ее по горстке варили и мололи на лепешки. Кое-как до весны дожили. Пошла травка, и мы чуть ожили. В станице ничего не осталось: ни семян, ни коров, ни коней, ни техники. А тут еще великая беда! Я сильно заболела, видно, зимой простудилась. Менингит! В 1943 году! Одна только ночь без сознания перечеркнула всю мою дальнейшую жизнь. Стопроцентная глухота — результат этой болезни. Долго потом я не могла ходить без посторонней помощи. Абсолютно не было равновесия, и я, ступив, тут же падала. Но мать моя не отступала, без устали массировала, растирала мое тело. Ее любящие руки подняли меня, я стала хоть и с поддержкой, но ходить.

Позже, беседуя со мной, врачи удивлялись, как это я при такой коварной и страшной болезни выжила. Видимо, я была здоровым ребенком, и это мне помогло.
Ведь лекарств абсолютно не было. И вот Победа! Желаннее этого слова в те годы не было. Вернулся живым отец, дважды раненый, капитан-кавалерист, донской казак. Мы переехали жить в центр района Нижний Чир. С этого началась новая трудовая деятельность и встреча с глухим председателем Сталинградского ОблВОГ Гончаровым, сыгравшим большую роль в моей дальнейшей судьбе…»

Затем Майя Григорьева осуществляла уход за слепоглухонемым мужем Михаилом. И о нем стоит немного рассказать. М. Григорьев, уроженец Астраханской губернии, окончил в 1938 году 8 классов Астраханской школы глухонемых. В 1939 году уехал учиться в Кудиновский рабфак, который располагался в Подмосковье. Проучился 3 курса. Началась Великая Отечественная. Весь курс рабфаковцев перебросили на оборонительные сооружения под Смоленском, где они рыли противотанковые рвы. Но когда в штабе армии стало известно, что этот необычный взвод состоит из глухонемых студентов, было принято решение срочно отозвать их для работы в тылу, на военных и оборонительных заводах. Так Григорьев оказался в своем родном городе Астрахани. Он поступил работать на рыбообрабатывающий завод. В этот период на заводе при активной поддержке рабочих проходила акция по сбору средств в помощь фронту (всего было собрано 15 600 руб.), и М. Григорьев, как и его товарищи по цеху, внес деньги в фонд обороны.

Затем, в 1943 году, ему предложили работать в Оргбюро ВОГ инструктором. Узнав, что в Астрахани находится филиал Зеленодольского судостроительного техникума, Михаил поступил на вечернее его отделение. Так, он работал и, кроме того, стал еще и студентом… Впоследствии Григорьев был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Заканчивая рассказ об этом мужественном человеке, скажем, что М. Григорьев, закончив Зеленодольский техникум с отличием, был принят на судоверфь им. Кирова на должность инженера-конструктора, где в основном и прошли годы его трудовой деятельности, стаж его работы в совокупности с учебой — 55 лет. Михаил Григорьев — заслуженный рационализатор судоверфи, имел правительственные награды, недавно скончался…

Сказанное замечательно иллюстрируют строки И. Лабунского:

Глухонемой не может быть солдатом,
Но может первым быть бойцом труда!

Как уже отмечалось, летом 1942 года вражеские самолеты бомбили город и суда, идущие с грузами с Каспия по Волге. Многокилометровый участок от Астрахани до Саратова превратился в арену борьбы морских и речных судов с немецкой авиацией.

Выпускник Астраханской школы глухонемых Павел Шилимо, будущий талантливый артист Астраханского народного театра, в годы войны трудился в море на плавучем рыбоприемнике и «сражался» в должности сапожника до конца войны.

Несмотря на исключительно тяжелую обстановку, в 1942 году волжский флот перевез для фронта и тыла на участке Астрахань-Сталинград 3 млн 800 тыс. т нефти и нефтепродуктов, сотни тысяч тонн хлеба, соли, угля, хлопка и, конечно, телогреек, белья и ватных брюк, изготовленных глухонемыми швеями. Кроме того, речным флотом было переправлено 550 тягачей, 840 орудий, 149 тыс. боеприпасов, вооружения, немалая часть которых была создана при непосредственном участии глухонемых астраханских заводов. В момент, когда у стен Сталинграда решалась судьба страны, стремительно возросло военно-стратегическое значение Астрахани. Здесь формировались боевые части для Сталинградского фронта, отсюда шел поток стратегических грузов, производилось снабжение войск оружием, боеприпасами и питанием. Дополнительными единицами вооружения и авиации, военных катеров и тральщиков была усилена охрана Астрахани от минной опасности и рейды. Перевозки водного транспорта зависели во многом от работы судоремонтных заводов, где наряду со слышащими героически трудились и глухонемые, выполняя специальные военные заказы, имевшие особо важное оборонное значение. Реально оценивая значительную военно-стратегическую роль Астрахани в театре боевых действий, Гитлер стремился захватить устье Волги и наш город, разработав с этой целью специальный план под названием «Фишрейер». В итоге 12 августа 1942 года фашисты захватили город Элисту и продолжали движение на восток. Над Астраханью нависла серьезная угроза. Чтобы надежно прикрыть город и дельту Волги от прорыва фашистов как со стороны Сталинграда, так и со стороны Элисты, на подступах к городу были выстроены новые оборонительные сооружения.

Еще со 2 ноября 1941 года были мобилизованы людские резервы округа для строительства оборонительного рубежа по линии протяженностью 670 км (от села Янго-Аскер до села Джакуевка), строительные работы велись до февраля 1942 года, но возобновились они лишь в июле того же года.

В обозначенные людские резервы влились и глухонемые мужчины и женщины, которые оказали значительную поддержку военному командованию. Например, глухонемая Тамара Малышева, помощница бухгалтера части Усотамбайского рыбозавода Каспийского Госрыбтреста, с 1942 года наряду со слышащими завода активно участвовала в создании противотанкового рва на территории Гурьевской области в 120 км от Астрахани, который был сооружен для отражения атак фашистов со стороны Сталинграда. Впоследствии Малышева получила благодарность от командования и была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»

На автобазе г. Астрахани среди слышащих все годы войны работал глухонемой медник Федор Шумилин, который вспоминал: «Я медник и честно все годы войны прожил, все отдал борьбе за народ, за Родину, за Сталина, никого напрасно не тревожил… С военнопленными общался, их было 50 человек. Среди них поляки, румыны, французы, немцы, особенно подружился со мной румын, он мечтал о скорейшем окончании войны. Как дорог нам мир на планете! Земной шар устал от мировых войн. Не гонялся я за богатством: видена девка медяна, а не видена золотая… Не забуду трудных дней. Старость покрыла голову сединою. В тылу, в труде бытие все пробежало, но прожитых лет не жалею, золотая жена со мною живет… Не медяная!» Ф. Шумилин имеет 4 правительственные награды, среди которых медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Впрямь не медяная! Звонкая, но не ходячая монета! А женой в 1966 году ему стала Тамара Малышева-Кураева.

На территории г. Астрахани были построены бомбоубежища, созданы 1 380 огневых точек, дзотов, железобетонных укрытий, баррикад и других видов заграждений. Ежедневно на строительстве было занято около 20 тыс. человек. Велика была в этом деле и доля труда глухонемых! По этому поводу рассказывала глухая, убеленная временем, худощавая, едва хромавшая на костыле К. Вихляева, сдержанно жестикулируя: «Выросла я в колхозе им. Сталина Руднянского района Сталинградской области, поступила на УПМ глухонемых Обллегпрома в 1937 году, в 1940 году стала стахановкой. Затем, в августе 1940 года, я была переведена в Госшвейфабрику.

Началась война. Коллектив глухонемых перешел на 11-часовой режим… 10–15 глухонемых девушек забрали из швейной мастерской на участок, дали каждой из нас задание — вырыть противотанковый ров на подступах к Астрахани со стороны Элисты.

Традиционно мужскую профессию землекопа всем девчонкам пришлось освоить практически в совершенстве. Копали до изнеможения, набивали на руках мозоли».

Как точно подметил И. Лабунский:

В бою с врагом Отечества заклятым
Гори нам ярче, Красная Звезда!
Глухонемой не может быть солдатом,
Но не последний средь бойцов труда!

В итоге на правом берегу Волги широкой полосой выстроились 2 оборонительных обвода (внешний и внутренний), в сооружение которых был вложен тяжкий труд и глухонемых швей!

…Пусть для звуков страшное надгробье
Тишина поставила навек, —
Ты не можешь быть ничтожной дробью,
Если ты — рабочий человек.

Далее Клава Вихляева рассказала, что 16 ноября 1942 года уволилась с Госшвейфабрики, уехала в родное село Сасыколи, там работала надомницей. В феврале 1943 года вышла замуж за кузнеца колхоза им. Кирова А. Вихляева.

Таким образом, следует отдать должное тому, с какой самоотдачей трудились на разных участках строительства оборонительных сооружений глухонемые Госшвейфабрики, артелей, рыбокомбината, колхозов и других предприятий, и за ударный труд в помощи фронту они получили благодарность от военных командиров. Между тем, оборонительный рубеж был сооружен лишь в октябре 1942 года, после чего сразу был создан тыловой рубеж.

Нельзя не сказать о героическом труде глухонемых в колхозах округа (с 27 декабря 1943 года — области). Ведь в сельской местности проживали 60,5 % глухонемых от общего числа учтенных неслышащих округа. На их плечи был возложен большой объем сельскохозяйственных работ. Во многих колхозах не хватало техники, убирать хлеб приходилось косами и серпами, тем не менее, в воинские части, находящиеся в пределах округа, бесперебойно доставляли овощи (до 2000 т ежемесячно). Колхозники добыли 2 126 центнеров рыбы, выполнив, тем самым, план 1943 года на 110,8 %.

Был произведен посев зерновых и овощебахчевых культур на площади свыше 35 тыс. гектаров, укреплены травами пески, установлены полезащитные лесонасаждения, подсеяны ценные кормовые травы… В 1944 году увеличилось поголовье скота: лошадей, верблюдов, овец, коз. На орошаемых землях поймы и дельты Волги был получен высокий урожай хлопка, его было собрано в 10 раз больше, чем в условиях степи.

Так, М. Моисеева вспоминала: «Война прервала мою учебу в школе глухих, которая располагалась по ул. Советской, 21. Мама забрала меня в село Сасыколи. И там вместе с Клавой Стаценко (ныне Вихляевой) мы помогали колхозу в уборке урожая: овощей и фруктов, копали противотанковые рвы. За труд военное командование поощряло меня материей. Позже я была удостоена медали „За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» После Победы, в 1949 г. нас с Клавой, работавшей надомницей в селе, А. П. Грекова забрала в Астрахань на работу в УПМ. Так всю жизнь и посвятила родному предприятию. Ныне я на пенсии (с 1983 г.) Имею 5 правительственных наград…»

Так же героически трудилась глухонемая сельчанка Перепелкина. Она была удостоена медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Другая глухонемая — Мищерина — активно помогала своей маме в колхозной работе.

Таких примеров самоотверженного труда глухонемых сельских жителей в годы Великой Отечественной войны можно привести множество. Взрослого слышащего мужского населения в деревнях практически не осталось, все сельскохозяйственные работы ложились на плечи женщин, детей и глухонемых.

Большую помощь колхозникам оказывали дети школьного возраста. Более 8 000 учащихся школ округа все каникулы провели в поле на уборке урожая. Замечательными делами прославили себя воспитанники Астраханской школы-интерната глухонемых детей. В летние периоды за четыре года войны с глухонемыми детьми в колхозе работала воспитательница Р. Афанасьева. Глухонемые дети под его руководством помогали колхозникам выполнять самую разнообразную работу: пропалывали посевы овощей, косили и скирдовали сено, собирали урожай, заготавливали дрова для школы. Еще в январе 1942 года под руководством директора школы глухонемых С. Р. Сейфулина старшие дети вместе с Р. Афанасьевой ходили по замерзшей реке до Николо-Комаровки, набивали погреб льдом для подсобного хозяйства школы, штат которой был огромен: директор хозяйства, садовод, животновод, кладовщик, бригадир, конюх, рабочие и сторожа. Выловленную рыбу — сазана, леща, воблу и сельдь — поставляли на кухню школы в живом виде и заготовляли впрок: солили, вялили и сушили.

В 1944 году в школе глухонемых был организован оборонный кружок, проводилась работа по военно-патриотическому воспитанию, о чем свидетельствует наличие ставки военрука с окладом 687 руб. 56 коп. в месяц, указанной в смете.
Военруком школы глухонемых с 1 сентября 1944 года стала Клавдия Петровна Смирнова, окончившая епархиальное училище, имеющая трудовой стаж 27 лет. После войны она удостоилась ордена Трудового Красного Знамени.

Мария Михайловна Астахова, окончившая Учительский институт, имеющая трудовой стаж 37 лет, преподавала русский язык в 7–8 классах школы глухонемых, в 1948 году она была награждена высшей наградой Родины — орденом Ленина.

Р. Афанасьева своей самоотверженной работой по воспитанию глухонемых школьников внесла свою скромную лепту в общую Победу над врагом, в 1946 году за ратный подвиг она была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Медаль «За трудовую доблесть в годы Великой Отечественной войны» получила также воспитательница школы глухонемых В. Симонова, служившая здесь с 1943 года. Таким образом, можно сказать, что школа глухонемых внесла достойный вклад в разгром врага.

В борьбе за великую Победу отличился и глухонемой кузнец Александр Вихляев. С 1938 года он работал слесарем судостроительной верфи Каспсухфлота, с 1939 года — молотобойцем, с марта 1942 года — кузнецом колхоза им. Кирова (село Сасыколи). В тяжкие годы войны А. Вихляев вручную ковал крайне необходимые фронту изделия. Воистину исходил все кузни, а некован воротился! Как этому созвучны стихи И. Лабунского:

И нам доступно
творческое слово!
В цехах, в огнях
мартеновских печей
Мы говорили голосом
громовым
Орудий, выкованных
против палачей.

Кузнечное искусство помогало мастеру активно проводить специальные работы по восстановлению разрушенного войной народного хозяйства, особенно сельскохозяйственной техники. Страна высоко оценила труд тыловика Александра Ивановича Вихляева, наградив его медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», не забыла и его жену Клавдию Григорьевну: в честь 50-летия Победы они были награждены соответствующими медалями. Словно их поздравил И. Лабунский, воспевая награжденных:

В день выборов мы
расправляем плечи,
Преодолев безмолвия
судьбу,
Вновь обретаем дар
звучащей речи,
Чтоб песни петь и
говорить с трибун!

Ныне Александру 87 лет, а Клавдии — 85. Опаленные войной, они на заслуженном отдыхе. А. Вихляев, не покидая пьедестал кузнеца, отдал ему более 50 лет!

Особого рассказа заслуживает астраханка, волею судьбы оказавшаяся в блокадном Ленинграде. Ныне, на склоне седых лет она, Валентина Астраханцева, на груди которой гордо красуются медали «За оборону Ленинграда», «Ветеран труда» и значок «Почетный член ВОГ», рассказала: «В 1930 году десятилетней девочкой я приехала из одной деревни, расположенной в Куйбышевской области, в Астрахань, поступила в специальную школу для глухонемых и успешно ее закончила. В 1938 году приехала в Ленинград для лечения и учебы.

Сначала ВОГ направил меня на швейную фабрику, затем в учебный комбинат при отделе социального обеспечения Ленсовета на чертежное отделение, которое я закончила, получив квалификацию копировщицы-чертежницы. Одновременно я училась в вечерней средней школе.

После окончания курсов Ленинградский отдел ВОГ направил меня на работу в Полиграфическую кооперативную артель инвалидов войны и труда „Иптар“ чертежницей-копировщицей. Во время войны я была переведена в переплетный цех работницей.

Во время блокады Ленинграда я выполняла различные работы по заданиям артели, которая, как и все предприятия города, работала для нужд фронта и города. Неоднократно была на оборонных работах. Кроме основных своих обязанностей, как могла способствовала улучшению труда работников цеха — заготавливала дрова, отапливала помещение, обеспечивала питьевой водой. Была комсомолкой. Очень трудными были блокадные годы Ленинграда. Работали под артобстрелом, люди голодали, замерзали, но трудились изо всех сил под девизом: „Все для фронта, все для Победы“.

Вследствие эвакуации была я уволена и эвакуирована в Астрахань. В 1948 году поступила на работу в Облпроект чертежницей высшего класса среди говорящих. Теперь я на пенсии».

Вот как о ней отзывался ее сотрудник П. Седин: «Трудилась Валя, не считаясь со своим личным временем. Она активная общественница в Обществе глухих. Долгое время возглавляла Областной Совет ветеранов войны и труда при Астраханском облправлении ВОГ. Валя всегда принимала активное участие в художественном оформлении стенгазеты, монтаже, в написании лозунгов. Если она нарисует цветы, то они как живые, даже кажется, что не отличишь от изданного в типографии. Вся жизнь Вали как на ладони…» А К. Вихляева подчеркнула: «Валентина Астраханцева регулярно посылала каждому участнику войны и тыла поздравительные открытки по всем поводам и непременно каждому ветерану ВОВ пригласительный билет на различные собрания…»

Следует отдать должное великой труженице и настоящему патриоту своей Родины Валентине Астраханцевой, она является активным участником жизненной драмы далекой истории — Ленинградской блокады. Она, лишенная слуха, увидела войну своими глазами!

Глухонемые постоянно общались между собой, обменивались информацией в общежитиях и в клубе ВОГ, в Александровском саду и на ул. Халтурина, напротив кинотеатра «Комсомолец», во дворе возле художественной мастерской до 23 часов, так как усиливалось патрулирование в ночное время по городу, а комендантский час был введен 21 июля 1942 г. Их лидером стал глухонемой Василий Ильин.

По этому поводу вспоминал старейший член ВОГ, активист клуба глухонемых В. Красовский: «Во дворе со стороны Халтурина всегда было многолюдно. Мне было тогда 16–17 лет. Азартно общались на языке жестов. Лилось многообразие новостей от слез сострадания до чувства юмора. Да, смеяться, право, не грешно. Глухие всегда отличались неисчерпаемым остроумием, здесь и анекдоты, и мудрость шли рука об руку с парадоксом и юмором, трагически военное тесно переплеталось с комическим. Были, небылицы, шутки, истории, связанные с именами известных глухонемых и их попечителей, их насмешников, и вредителей — все это было забавно, интересно… Недаром еще Аристотель сказал: „Шутка есть ослабление напряжения, поскольку она — отдых“. И это было в центре глухих, где новость за новостью — и суровое время промелькнет. И уже с высоты моего возраста этот мир страстей, устремлений, интересов глухого человека во многом кажется родственным и созвучным кругу проблем и чаяний уже в наши дни! Глухие умеют смеяться над своим физическим недостатком, в этом есть нравственная сила, сила душевного здоровья!» Не об этом ли писал И. Лабунский?

Пусть наш язык застыл в немом бессилье,
Пусть в тишине навеки мы живем,
Одарены в могучем изобилье
Мы гордой волей и живым умом.

Сам незаурядный острослов, Е. Красовский — ныне ему 78 лет — в 1943 году поступил в артель «Индопошив» работать заготовщиком обуви.
Его призвали вместе со слышащими заготавливать дрова в Ассадуллаевском районе в помощь фронту. Возросло количество перевозок различных грузов для нужд войны, а значит, резко возросла потребность в горюче-смазочных материалах. Следовало обеспечить топливом морские и речные суда. Так как нефтебазы в Трусовском районе города Астрахани подвергались бомбежке, то необходимо было их восстановить и соорудить установки по обезвоживанию мазута… И здесь показал свою трудовую доблесть этот мужественный человек.

Ныне Е. Красовский по-прежнему в бою: «Немало воды с тех пор утекло. Остались лишь воспоминания… С ВОГом и с семьей пережил я и удачи, и страдания. А теперь ВОГу живется нелегко… На нравственное возрождение молодежи, на процветание общества не дано времени в жизни ВОГа. Это наболело у меня на душе, ведь вокруг терроризм, наркомания, нищета, развратный образ жизни, дороговизна, лишение льгот…»

Дом по улице Желябова, где размещалось общежитие глухонемых, был разрушен бомбой. Глухонемым выделили одну комнату на верхнем этаже в доме по улице Ворошилова (с 1957 года и поныне — ул. Ленина). В этом помещении отсутствовало отопление, люди замерзали.

Семьи некоторых глухонемых эвакуировались, некоторые приезжали в наш город. К примеру, как вспоминал инструктор Облотдела ВОГ М. Г. Григорьев, однажды Михаил Григорьевич вместе с А. П. Грековой посетил в квартиру Н. Уфалова, отца будущего председателя ОблВОГ Светланы Уфаловой, там они увидели умирающего от дизентерии глухонемого квартиранта, эвакуированного из Прибалтики. Сам Уфалов с детьми находился в это время в эвакуации в г. Чапаевске Уральской области.

Через Астрахань шла эвакуация населения в районы Казахстана и Среднюю Азию, что повлекло за собой значительное увеличение населения в городе, в связи с этим санитарный надзор на этой территории был усилен. Многие глухонемые умирали от холода, голода, их похоронами занимались директор Астраханского учебно-производственного комбината Сталинградского Облегпрома И. Домонтович и переводчица клуба глухонемых М. Башкина. Подводу предоставляла фабрика. От болезни и голода в 1942 году умерла И. Домонтович.
В целях борьбы с эпидемическими заболеваниями была создана Окружная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия во главе с членом ГКО К. Клишиным, функции которой заключались в особом контроле приезжих в г. Астрахань. Предписывалось не впускать никого на ее территорию без предварительной санобработки.

28-я армия, сформированная в Астрахани для обороны города, нанесла смертельный удар основным силам 16-й мотомеханизированной дивизии СС «Бурый медведь», тем самым освободив калмыцкие степи, где проживали сотни глухонемых калмыков со стадами овец, табунами лошадей и верблюдов.

Наряду с отражением бесчисленных атак противника бойцам 28-й армии приходилось брать под защиту эвакуацию колхозного и совхозного скота, заботиться о снабжении его водой. Бойцы этой героической армии, преследуя врага, уничтожая его живую силу и технику, прошли путь от калмыцких степей до Берлина!

Летом 1942 года фашистское командование развернуло наступление на Сталинград.
В Докладе Облотдела ВОГ отмечалось, что члены ВОГ-сталинградцы продемонстрировали особую самоотверженность и высокий патриотизм. Совершенно иная картина, отмечалось далее в означенном Докладе, наблюдалась в городе Астрахани, где постоянно проживали 369 человек глухонемых, а на строительство танков «Воговец» было внесено всего 112 руб. В связи с этим руководство Сталинградского отдела ВОГ, высказало свое резко критическое мнение: «Руководители Астраханского Окротдела ВОГ свое личное благополучие поставили выше интересов общественного долга перед Родиной».

Этот упрек был адресован А. П. Грековой и членам ее правления. Мы глубоко сомневаемся в справедливости этого замечания. Ведь в дни Великой Отечественной войны активную помощь фронту оказывали более 20 тыс. глухонемых рабочих и работниц России, за время войны орденами и медалями награждено более 400 глухонемых.

Что касается сбора в 112 руб., внесенных глухонемыми астраханцами на строительство танков «Воговец», то это событие совпало с движением по сбору средств на строительство танковых колонн и эскадрилий самолетов в Астраханском округе, что явилось откликом на патриотический почин Избердеевского района Тамбовской области. Несомненно, лидер глухонемых А. П. Грекова также активно агитировала за подписку первого государственного военного займа 1942 года, при этом население округа, как известно, подписалось в течение одних суток на 30 млн руб. Наряду с государственными займами за годы войны были проведены 4 денежно-вещевые лотереи, способствующие росту обороны страны, причем в июле 1942 года сумма реализации билетов лотереи по округу составила 10 млн руб.

Вместе с тем Сталинградский Облотдел ВОГ с горечью констатировал: «Временное хозяйничанье немецко-фашистских захватчиков нанесло колоссальные убытки Облотделу ВОГ и клубу глухонемых. Все оборудование и имущество клуба глухонемых разграблены, здание клуба глухонемых разрушено и загажено до неузнаваемости. Убытки от разграбленного и уничтоженного имущества, а также разрушенного здания составляли свыше 200 000 рублей».

Уместно напомнить, что еще в 1928 году Астрахань с остатками бывшей губернии стала частью Нижне-Волжского края с центром в Саратове, и уже в 1934 году этот бюрократический монстр разделился на Саратовский и Сталинградский края (с 1937 года — области).

При этом в годы индустриализации, строительства крупнейших машиностроительных и тракторных заводов в Сталинграде Астрахань оказалась в скромной тени своего быстрорастущего соседа. Столь откровенное пренебрежение развитием города Астрахани, однако, дорого обошлось в годы Великой Отечественной, особенно после прорыва фашистов на Северный Кавказ и к Сталинграду.

В период наступления советских войск под Сталинградом, крушения и ликвидации 330-тысячной группировки германских войск (19.11.1942–2.02.1943 гг.) Облотдел ВОГ в предельно трудной и сложной обстановке руководил работой отделов ВОГ, в том числе и Оргбюро окружного отдела А. П. Грековой, и ни на минуту не прекращал свою деятельность. В этот период центр внимания Облотдела ВОГ был подчинен одной цели — обороне Сталинграда и помощи фронту. При этом «Облотдел ВОГ провел большую работу по организации бригад с глухонемыми для выполнения оборонительных сооружений и в течение месяца обеспечил систематический выход на работу свыше 200 человек глухонемых рабочих. Особенно активно проявили себя рабочие глухонемые из г. Камышина.

За этот танк И. Сталин лично поблагодарил народ. Его приветствие хранится в Центральном музее истории ВОГ. Более 2 млн руб. собрано глухонемыми на постройку танков и самолетов для Советской Армии.

Но не только этим помогало астраханское Общество глухонемых Родине и народу. Его сотрудники взяли на себя заботу о фронтовиках, потерявших в боях слух; по инициативе правления А. П. Грековой, в нашем клубе таких людей обучали мимике, жестовой азбуке, чтению с губ. В партизанских боях на территории Белоруссии, Украины, оккупированных областей России особым бесстрашием и храбростью отличались глухонемые: И. Малкин, И. Хижный, П. Горбачев, Седов, Акулов, Тулупова, Карарлицкий… После радостного известия о триумфе Курской битвы и в условиях всеобщей «рельсовой войны» советских партизан (3.08.1943–1.11.1943 гг.) Облотделом ВОГ была проведена большая работа по оказанию помощи наиболее пострадавшим глухонемым по трудоустройству, обеспечению жилищем, материальному обеспечению… При этом через соответствующие органы города Сталинграда, Астрахани и др. 40 человек получили промтовары и продукты питания. Практическая помощь в получении работы и жилья была оказана всем реэвакуированным глухонемым.

В 1943 году отделами государственного обеспечения и бытового устройства семей военнослужащих в Астрахани было выдано более 6 млн руб., около 1 млн рублей — пенсий, отпущено 42 тыс. кубометров дров, отремонтировано более 5 000 квартир, выдано 70 т. овощей. Мы отмечаем это особо, так как глухонемые родственники — не редкость в семье военнослужащих, они также пользовались льготами.

Одновременно в Сталинградском Облотделе ВОГ изучались возможности и подготавливалась база для открытия швейной УПМ в Астрахани.

Между тем, в деятельности Облотдела ВОГ были отмечены серьезные недостатки: во-первых, полное отсутствие живого контроля и проверки, а также практической помощи на месте в Астраханском округе и районах области; во-вторых, недостаточная помощь членам ВОГ в разрешении их жизненных вопросов по части жилищных условий, условий труда и материального обеспечения, особенно в городах Сталинграде и Астрахани как основных промышленных центрах, где сконцентрировано наибольшее количество глухонемых; в-третьих, слабая постановка культмассовой работы в области вообще и в Сталинграде и Астрахани в частности; в-четвертых, отсутствие тесной связи работы отделов ВОГ с местными партийно-советскими и общественными органами.

Все эти и им подобные недостатки в работе Облотдела могли быть изжиты лишь при условии обеспечения городов Сталинграда и Астрахани способными и энергичными работниками. И в этом отношении Облотдел ВОГ наметил ввести ряд существенных изменений. Поскольку в период войны в астраханском клубе размещался госпиталь, то все глухонемые обращались в правление А. П. Грековой, где осуществлялась читка сводок Совинформбюро. Сначала это происходило в здании Горисполкома, затем — Облисполкома.

По воспоминаниям К. Гулина, посетителей клуба, размещенного временно на улице Спартаковской, около бывшего пастората немецкой кирхи, было крайне мало из-за его относительной отдаленности. Глухонемые предпочитали проводить свой досуг исключительно в общежитии, расположенном в центре города по ул. Тургенева, которое отличалось наибольшим числом проживающих в нем людей, обделенным слухом.

В астраханском клубе глухонемых в 1942–1943 годах на физкультурные мероприятия по смете выделялось 780 руб. Инструктор ФК на поприще спорта глухонемых проработал лишь 4 года, с 1938 по 1941 год. Поэтому деньги, выделенные на физическое развитие глухонемых, не были использованы. Между тем, правление А. П. Грековой ограничивалось командировками лишь на сумму 24 руб. вместо запланированных 300 и оказанием единовременной помощи — 630 руб. вместо запланированных 1000, утвержденных 21 мая 1942 года председателем Сталинградского Облотдела ВОГ Романчик.

Особую остроту в этот период приобрели вопросы продовольственного снабжения глухонемых наряду с мирным населением. Народу была памятна карточная система продажи продовольствия, введенная еще в конце октября 1941 года. Предельная норма снабжения была невысокой, в ходе войны в нее постоянно вносились поправки. А сельские глухонемые, связанные с приусадебными участками, на государственное довольствие не принимались, в колхозах на трудодни продукты им не выдавались. Но, к счастью, в нашем крае, богатом овощами и рыбой, проблема питания менее остра, чем во многих других регионах страны.

Сам персонал клуба глухонемых из-за войны сократился на 2 единицы — культурника и инструктора физкультуры. Остались лишь директор клуба, она же переводчица с окладом 350 руб. в месяц, бухгалтер с окладом 150 руб. на 0,5 ставки и уборщица-истопница (75 руб.) Был предусмотрен текущий ремонт клуба на 1 500 руб., художественное оформление — 100 руб., выписка газет и журналов — 200 руб. В этот план не входила культмассовая и кружковая работа, командировки и новогодняя елка. Данные, представленные нами выше, были отражены в смете на 21 мая 1942 года, которая была утверждена председателем Сталинградского ОблВОГ Романчиком и бухгалтером Надольским. Клубом заведовала Коновалова. Здесь топили печь. Поскольку во время войны отопительная система в городе не функционировала, в клубе, которым заведовала Коновалова, топили печь; не хватало керосина, мазута, бензина… В ход шли не только камыш и кизяк, но и лузга, бурьян.

Выплата зарплаты в год фактически сократилась до 4 310 руб. вместо 6 900, начислений до 80 руб. при плане в 310 руб. Были выписаны газеты и журналы на 184 руб., но канцелярские и почтовые расходы увеличились на 17 руб. Таким образом, образовалась экономия в сумме 6 916 руб. за счет отсутствия ремонта, художественного оформления, освещения, аренды, физкультуры и зарплаты персонала. Установление новогодней елки обошлось аж в 1 500 руб., хотя в штате клуба уже не было культмассовика. Не парадоксально ли? Быть может, все это взяла на свои плечи директор клуба Коновалова? Или был расчет на актив клуба, его совет, размещавшийся в военное время на улице Спартаковской? Свидетелей, которые могли бы подтвердить подробности хода клубной работы, не осталось в живых. Разве только единственный очевидец К. Гулин, один из старейших активистов клуба, чью правоту подтверждают архивные документы. Что бы это ни происходило в стенах клуба, но это послужило толчком к обсуждению сложившейся ситуации Пленумом ЦП ВОГ в сентябре 1943 года, на заседании которого было рассмотрено состояние политической и культурно-массовой работы среди глухонемых. Пленум постановил улучшить работу в клубах и красных уголках ВОГ, установить контроль за их работой, восстановить или избрать советы клубов, обеспечить в клубах организацию лекций и докладов, регулярную читку сводок Совинформбюро, газет и литературы, пропаганду производственных успехов стахановцев… В итоге было принято Постановление «О задачах Общества в период Великой Отечественной войны».

По неизвестной причине ушла из жизни директор клуба Коновалова. Некоторые из очевидцев утверждают, что она отравилась сознательно… Между тем, в ходе работы Пленума были рассмотрены и организационные вопросы. Впервые с октября 1943 года в штат Астраханского оргбюро ВОГ была введена должность инструктора. Им стал 19-летний Михаил Григорьев, оглохший с 10-летнего возраста. Выпускник Астраханской школы глухонемых 1938 года, он проявил незаурядные способности в стихосложении и журналистский талант (в последнее время он был слепоглухонемой).

В ноябре 1943 года Президиум ЦП ВОГ поддержал инициативу о развертывании соревнования между коллективами глухонемых, работающих на предприятиях, а также рекомендовал отделам ВОГ проведение городских совещаний по обмену опытом передовой работы. На наш взгляд, это было проявлением некоей политической эйфории. Понятно, что под давлением текущей идеологии Президиум слепо следовал лозунгам своего времени. Однако, следует отметить особо, совещания подобного рода не проводились ни в Сталинграде, ни в Астрахани. Между тем, в начале декабря 1943 года Наркомсобес РСФСР подверг ЦП ВОГ и ВОС резкой критике за плохую работу Центральных правлений с местными органами обществ.

Уже вслед за этим на Пленуме Центрального Совета ВОГ был заслушан доклад Сталинградского ОблВОГа. Затем Пленум отметил, что в условиях военного времени члены Общества принимают активное участие во всех мероприятиях, направленных на укрепление обороноспособности страны. Что достойно похвалы! Однако примечательны размышления по этому поводу М. Башкиной, которыми женщина поделилась с нами на склоне своих лет: «Во время войны глухие на нашей швейной фабрике трудились ежедневно в 2 смены с двойной-тройной нагрузкой по призыву: „Все для фронта, все для Победы“. Многие не выдерживали непосильных нагрузок, но ради Победы их заставляли работать. И они вышли победителями в числе 140-миллионной армии рабочих и служащих, без которой не было бы нашей Победы! А что получилось? При жизни И. В. Сталина 20 миллионов работников тыла получили медаль „Наше дело правое. Мы победили“, а наши глухие со дня смерти Сталина до наших дней подобной награды так и не были удостоены, хотя по Указу Президиума ВС СССР от 6 июня 1945 года 140 миллионов тружеников тыла были награждены медалью „За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.“ Почему труд глухих в военном тылу страны не считается равным фронтовому подвигу? Остается только догадываться… Было бы справедливо отдать долги нашего государства перед глухими тыловиками уже сейчас, а деньги, потраченные на них, нашли бы применение с наибольшей пользой…»

Указом Президиума ВС СССР от 27 декабря 1943 года была образована Астраханская область. При этом Астраханский окружной отдел ВОГ был отделен от Сталинградской областной организации ВОГ и переименован в Астраханский областной отдел ВОГ. С этого периода начинается новая история глухих людей и их организации, но ее корни уходили все-таки в 1919 год — год первых попыток глухонемых объединиться в Союз.

Искренняя забота о вверенном ей Облотделе ВОГ выгодно отличала А. П. Грекову от предшественников. Личное знакомство с руководителями ОблСО, ОблВТЭК, ОБЛОНО и других местных органов открывали перед ней двери в верхних эшелонах власти практически в любое время. Нужды Облотдела ВОГ составляли основной характер бесед А. П. Грековой с руководителями надлежащих инстанций, ей нередко приходилось пробивать брешь в толпе возле банковской кассы для выплаты заработной платы своим сотрудникам.

30 января 1945 года Астраханский Облсобес, Облкоопинсоюз, Облкоопистрахкасса, придавая исключительное значение делу улучшения бытовых условий работающих инвалидов в системе кооперации инвалидов, обязали председателей артелей «Красный Факел», «Эконом», «Деревообделочник», «Надомник» — именно здесь были сосредоточены группы глухонемых — трудоустроить неслышащих.

Так, «Красному Факелу» было предписано принять 15 человек из числа инвалидов, «Рыбосудомотору» — 10, «Пролетарскому Рыбозаводу» — 7, заводу Сталина — 7, Облкоопинсоюзу — 38, Овчинно-шубному заводу — 3, артели «Пищепром» — 3, заводу им. К. Маркса — 2, «Главконсерву» — 10, Льдосолькомбинату — 7 и т. д.

По многочисленным свидетельствам глухонемых, в трудовой реабилитации глухонемых была велика заслуга первого председателя областной организации ВОГ А. П. Грековой. Создание ячеек ВОГ в среде сельского малоорганизованного населения и вообще в отдаленных степях и полупустынях, где царило бездорожье и едва виднелись юрты с калмыцкими верблюдами и кибитками, представляло значительное затруднение в работе и являлось одной из наиболее сложных проблем, но А. П. Грекова ставила перед собой цель — полный охват всех глухонемых области, каких бы это ни стоило усилий!

Наконец, война окончилась… Вся площадь перед астраханскими кремлевскими стенами наполнилась жестовыми возгласами: «Победа! Ура! Победа!» Колонны людей, знамена, лозунги, полотнища, слезы, волнующие чувства… Замечательный глухой поэт А. Лабунский воспел этот день:

Как дни Победы Родины прекрасны!
Мы сердцем слышим
многострунный звон,
Мечта сбылась! Мы больше
не безгласны —
И речь, и слух дал
сталинский закон.

Москва, учитывая заслуги А. П. Грековой перед Родиной, наградила ее медалью «Трудовая доблесть. 1941–1945 гг.» Служить глухонемым во имя их блага — вот кредо всей ее последующей жизни. Бывший дом Семена Ивановича Захарова, который до революции 1917 года работал помощником попечительницы Астраханского училища глухонемых и вскоре был расстрелян, был освобожден от госпиталя, и помещение клуба глухонемых, находящееся в этом здании после настойчивых просьб было возвращено Облотделу ВОГ, но в крайне в плачевном состоянии. Еще в 1944 году наш клуб финансировался через ОблОНО, а Облотдел ВОГ — через Облсобес. ЦП ВОГ на ремонт клуба было отпущено 15 000 руб. И глухонемые, по свидетельству М. Башкиной, своими силами его отремонтировали, продемонстрировав в очередной раз трудовой подвиг, равный военному. Так был восстановлен Клуб, восстановлен и Совет Клуба. Наряду с этим одновременно в России ожили еще 74 общегородских клуба и 174 красных уголка глухонемых. Вспомним, что еще в начале 1945 года 40 % клубов и красных уголков не функционировали.

Астраханский клуб ВОГ, возрожденный в 1945 году, посетили воговские руководители высшего эшелона: П. Савельев, И. Гейльман, Н. Буслаев, И. Лабунский, П. Сутягин, А. Ямпольский, С. Болотин, Н. Крылов, Я. Пронин, Т. Симонова, С. Усачев, И. Снетков. Ведущие воговские и профсоюзные работники приплыли с круизом в Астрахань, а вернулись из Астрахани с арбузами. Профсоюзный вожак Н. Буслаев и поэт И. Лабунский бродили по родным местам. Ничто так не возвышало их, как целеустремленность, пытливость, преданность делу.

Осветив по возможности полно историю жизни и деятельности глухонемых астраханцев в годы Великой Отечественной войны, мы хотим заключить, что, несмотря на все житейские перипетии и суровые реалии нового XXI века, не меркнет подвиг этих людей. Их жизнь, полная само-отверженности, высокого патриотизма, любви к большой и малой Родине, достойна глубокого поклона и искреннего признания их труда на ратном поле и в трудовых буднях.

Мы должны с сожалением признать, что об этих людях и о многих других, их самоотверженном труде можно еще говорить и говорить, но… Мы лишь изложили свою интерпретацию тех материалов, которые в на-стоящий момент нам доступны (архивные материалы, пресса того периода, личные рассказы непосредственных свидетелей событий). Если появятся дополнительные факты из жизни глухих людей в рассматриваемый период, мы будем рады их исследовать и, быть может, включить в следующие публикации.

Владимир Гусев, член Союза журналистов России,
член Российского Общества историков-архивистов,
отличник Всероссийского Общества глухих.
Публикация на сайте signlang.ru разрешена автором.

В статье использованы материалы Государственного архива Астраханской области, Астраханской областной научной библиотеки им. Н. К. Крупской, Государственного архива Волгоградской области, Московского Центрального музея истории ВОГ.

Библиография

1. ГААО. Ф. 2724. Оп. 1. Д. 7; Оп. 4. Д. 9.
2. ГААО. Ф. 3092. Оп. 1. Д. 17. Л. 16. 16об.
3. ГААО. Ф. 4787. Оп. 7. Д. 2. Л. 10-11.
4. Шведов А. М. История Астраханской специальной школы-интерната глухих детей. 1942–1992 (машинописная рукопись). С. 3, 5, 6, 8, 9, 10, 11, 13, 17, 18, 19.
5. Гинзбургский Д. Л., Исаев П.В., Рубин И.Е. Первый председа-тель: Воспоминания, документы. Л., 1990. С. 78, 82, 88.
6. Ушаков В. Г. Всероссийское общество глухих. История. Разви-тие, Перспективы. Л., 1985. С. 55, 76, 77, 91, 130, 131.
7. Автобиография Иеронима Лабунского от 31.01.1977 г. (из фонда Центрального Музея истории ВОГ).
8. Личный листок по учету кадров от 24.04.1977 г. (о И. Лабун-ском, из фонда Центрального Музея истории ВОГ).
9. Домонтович И. Связь с массами // Жизнь глухонемых. 1940. № 5.
10. Лабунский И. Сбывшаяся мечта // Жизнь глухонемых. 1946. № 2.
11. Исаев И. А. Многоголосье тишины. М., 1996. С. 33, 34, 59.
12. Базоев В. З., Паленный В. А. Человек из мира тишины. М., 2002. С. 702, 703, 704.
13. Евсеева М. А. Судьбы, опаленные войной // Материалы Перво-го Московского симпозиума по истории глухих. М., 1997. С. 123, 124.
14. История Астраханского края: Монография / Ушаков Н. М. и др. М., 2000. С. 738, 740, 741, 742, 743, 745, 746, 749, 750, 751, 752, 753, 754, 757, 758, 759, 760, 765, 766, 767, 769, 771, 779, 780, 781, 783.
15. Антология глухих поэтов России ХХ века. М., 2000. С. 13, 16, 17.
16. Доклад С. Н. Уфаловой к 55-летию Астраханской Областной организации ВОГ (1998) // История развития Астраханской областной организации Всероссийского Общества глухих с 1943 по 1948 гг.